Время палача - Страница 96

— Таким образом, ребятки мои прозорливые, — констатировал низкорослый начальник, — все ваши помехи были инициированы одним и тем же человеком.

— Если, конечно, человеком… — строптиво пробормотал Геннадий.

— Возможно, и так. — Денис Трофимович бросил на него досадливый взгляд. — Но раздражает меня главным образом не то, что с вами произошло, а то, что вы начали догадываться об истинных первопричинах только сейчас.

— Может быть, это своеобразный шлейф? — предположил Геннадий. Было видно, что он мучительно переживает свой позор, а потому лихорадочно пытается найти происшедшему рациональное объяснение. — В самом деле, он хотел вывести нас из строя, и ему это удалось, но поскольку помехи коснулись не только техники, но и нашего сознания, остаточные явления могут проявляться некоторое время и после всего случившегося.

— Спасибо, ты меня утешил. — Денис Трофимович фыркнул. — Выходит, мне следует подождать, пока вы окончательно придете в себя?… Ладно, к этому мы еще вернемся. Давайте доведем до конца видения господ милиционеров.

Шматов сумрачно выпятил губы.

— Собственно, основное мы уже все рассказали. Получается так, что и Серега, и я должны были по его сценарию побывать в каком-то зачумленном городе и спасти ребенка.

— Не ребенка, а мутанта, — поправил Геннадий.

— Не знаю уж, как там его называть, но плакал он совсем как ребенок.

— Тест на вшивость? — Геннадий пытливо взглянул на начальника. — А что? У Потапа этого мутантика вот-вот должен был раздавить какой-то шальной смерч, у Сергея этот ребенок оказался в здании, проглоченным слизью. Они могли пройти мимо, но оба проявили своеобразное великодушие.

— Хорошо, пусть так. А дальше что? — Денис Трофимович скресил на груди маленькие ручки. — Вывод из всего этого какой? Шматов вступает в схватку со смерчем, Миронов спасает своего мутанта из какого-то жуткого подъезда. Картинки при этом абсолютно реальные, — во всяком случае, оба верят, что все происходит с ними наяву. Замечу, что Захарушка на эту удочку не клюнул и, оказавшись в иллюзорном городе, попросту проигнорировал все предложенные ловушки.

— Ну, почему сразу ловушки?

— Да потому что это игра! Геннадий считает, что это подобие теста, а на мой взгляд никакие тесты нашему общему другу не нужны. Он без того знает нас, как облупленных.

— Но того же Захара он вышвырнул из города.

— Верно. Захарушка сначала угодил в черный туман, а потом добрых полдня бродил среди пластилиновых скал.

— Там еще кто-то ходил рядом. — С дрожью в голосе добавил Захар. — Я не мог его видеть, но чувствовал шаги. Очень похоже, что он имитировал великана.

— Точно, еще одна красивая бутафория. Гул шагов, следы этакого Кинг-Конга и никакого смысла.

— А он обязательно должен быть? — Миронов поднял голову. — Этот ваш смысл?

— Вот! — Денис Трофимович вскинул руку, указывая на милиционера. — Первые разумные слова. И, увы, произнесены они не вами, а человеком практически посторонним. Кстати, что сказал ваш Дымов?

— Похоже, с ним все было значительно проще. Никаких безногих уродцев, никаких разрушенных городов. По его словам, салон превратился в фараонову усыпальницу, и Вадиму предложено было посидеть на золоченом троне. Там он и проспал все отпущенное ему время.

— Тоже забавно. — Брови Дениса Трофимовича сошлись на переносице. — Любитель пирамид попадает в одно из египетских чудес. Но сам он это как-то прокомментировал?

Шматов покачал головой.

— Похоже, он тоже ничего не понял. Но повторил, что Палач не желает нам зла.

— Интересно, а чего он желает?

— Чтобы его оставили в покое, — пробурчал Миронов. — Если хотите знать мое мнение, то я действительно во всем этом вижу один-единственный смысл.

— Ну-ка, ну-ка! — Денис Трофимович обернулся к офицеру.

— Он знает, что делает, и совершенно не нуждается в посторонней помощи. Вполне допускаю, что мы ему симпатичны, и именно поэтому он не решается на грубые действия. Надоедливую муху можно раздавить прицельным шлепком, а можно и попросту отпугнуть.

— Выходит, он отмахивается от нас?

— Мне кажется, что да. Пригласил, показал занятные картинки, заставил задуматься. Заодно продемонстрировал свои возможности. Кстати, Вадим говорил нам о том же самом. Если это существо способно так запросто устранить всю вашу охрану, а четверых здоровых мужиков поместить на виртуальную сцену собственного театра, это поневоле должно заставить задуматься.

— Ладно, мы задумались. Но к каким же выводам мы должны прийти?

Миронов взглянул в лицо Денису Трофимовичу.

— Честно говоря, не знаю. Но думаю, к какому-либо контакту с ним мы просто не готовы. Это нам и дают понять. Собственно, тот ребенок так нам и сказал.

— Вы думаете, это был Палач?

— Нет, разумеется, но образ он мог выбрать какой угодно. Мне кажется, ему важно было донести до нас основную мысль.

— Я вам неинтересен, а вы мне и подавно… Что ж, знакомо! — Денис Трофимович кивнул. — Главные апологеты теории эндоспермии за то и бьются, утвержая, что какие-либо контакты с братьями-разумянами в принципе невозможны. Невозможны — прежде всего по причине их полной нецелесообразности. Иными словами, если господа инопланетяне сильнее нас, мы им не нужны, если же окажемся сильнее мы, они к нам просто не сунутся. Кроме того, действительно умудренный противник, конечно же, сознает, что влиять на чужую политику или экономику можно и без непосредственного диалога с людьми.