Время палача - Страница 40

Соболев кивнул.

— Дело в том, что у нее гипс, поэтому я решил сначала переговорить сам…

— Правильно решили. — Вадим взглянул на часы. — Пожалуй, мы сделаем следующим образом. Вы ведь уже знакомы с условиями оплаты?

— Да, меня ознакомили в регистратуре.

— Вот и славно. Сейчас я на полчаса отлучусь, а вы не теряйте время, спускайтесь вниз и ведите сюда вашу Веру. Секретарь покажет вам процедурный кабинет. Там и проведем первый сеанс. И для вас, и для нее. Всего же, думаю, шести-семи посещений хватит.

— Секундочку, я что, тоже должен присутствовать на сеансе?

— А разве вам не нужен результат?

— Да, но я не совсем понял…

— Что же тут непонятного, любезный отче? Если живущие вместе люди подхватывают инфекцию, бессмысленно лечить кого-то одного. В данном случае — основная причина заболевания вашей дочери — вы. Поэтому сеансы в равной степени нужны и вам, и ей. — Вадим улыбнулся. — Не беспокойтесь, это не жесткое кодирование, — всего-навсего мягкий гипноз. То есть, для девочки это будет внушением, для вас же — скорее информацией, которая поможет выстраивать дальнейшие отношения.

Дымов вздохнул.

— На этом все. Встречаемся через полчаса в процедурном кабинете.

Ошеломленный скоростью завершившейся беседы, гость неуверенно поднялся.

— Скажите, а в состоянии гипноза действительно можно задавать любые вопросы?

— Не тревожьтесь, ваши коммерческие тайны меня абсолютно не интересуют. Поверьте, мне хватает своих собственных.

— Да, да. Я понимаю… — уже совершенно по-иному Соболев взглянул на сидящего перед ним человека. И как это бывало уже десятки раз с иными клиентами, Вадим разглядел в его глазах некую смесь уважения и страха.

* * *

— Круто ты его! — Сергей Миронов уважительно качал головой. — Прямо Макаренко!

— Понравилось подглядывать?

— А что? Саня разрешил, хотя и взял сначала подписку о невыезде…

— Мели, Емеля!

— Кстати, твой Изотов обещал нам сюрприз.

— Он много чего обещает. Или вы думали: я усыплю посетителя, а после заставлю летать по всему кабинету?

— Ну, не летать, так что-нибудь другое.

— Ребятки, я же не развлекаюсь. У меня серьезная работа. Смею надеяться — крайне важная для людей.

— Так ведь и мы к тебе по делу пришли. Тоже крайне важному.

— Хотели чем-нибудь порадовать?

— Как тебе сказать… Помнишь того педофила? Который еще якобы повесился?

Дымов кивнул.

— Разумеется, помню. Такого уродца трудно забыть.

— Так вот, судя по всему, самоубийство лишь инсценировали. А еще было несколько других мокрух, и везде наблюдались схожие следы.

— Ты говоришь о Палаче?

— Ну да. А ты-то о нем откуда знаешь?

— Земля слухами полнится. — Вадим пожал плечами. — Опять же господа журналисты статейки пописывают. В общем, кое-что слышал.

Миронов переглянулся со Шматовым.

— Что ж, может, оно и к лучшему. Скорее поймешь… Так вот, Вадим, на этой неделе группировку Маршала положили. Внаглую, чуть ли не наших глазах. Исчезла крупная партия наркотиков. То есть, может, ее сожгли, а, может, и нет. Итог — восемь трупов и паника в криминальном мире.

— Хорошо, а я здесь причем?

— Он грохнул их всего за пару минут. — Внушительно произнес Шматов. — Без единого выстрела, голыми руками.

— Ну, может, и не голыми, но это нам и предстоит выяснить. — Поправил приятеля Сергей.

— Это еще не все… — пробурчал Шматов.

— Вот-вот! Буквально на следующий день некто обчистил инкассаторский броневик. Охранники видели вспышку, и все. Оба отключились. Что характерно, в кабине обнаружено несколько темных пятен. Если помнишь, такие же были в квартире того педофила. Более десятка аналогичных следов мы нашли в лаборатории Маршала. И в других делах попадались подобные отметины.

— Короче говоря, это снова Палач, — выдохнул Потап. — Похоже, он заигрался.

— Или вошел во вкус.

— Так вы хотите нас столкнуть лбами?

— Почему — столкнуть? Ты бы мог найти его.

— А если это не он?

— Но ты же сам видишь, тут замешана явная аномальщина. Эти чертовы пятна, трупы с внутренними разрывами, шкаф, который никак не желает соприкасаться с полом…

— Какой еще шкаф?

— Да был там один такой. Опрокинулся, да не упал. Так и завис в паре миллиметров над полом. Хорошо, мы догадались промолчать, а то даже не знаю, что бы случилось с нашими начальничками.

— Может, еще случится. — Шматов фыркнул. — Прозекторы до сих пор головы ломают над трупами, болтают о каком-то плазменном оружии, которого мы в глаза-то никогда не видели.

— Плазма там или не плазма, но на психику он влияет вполне реально. Сами на собственной шкуре испытали. Хотя, честно скажу, более всего меня потрясла его быстрота. — Миронов нервно пристукнул кулаком по ладони. — У нормальных людей просто не те скорости. А этот — прямо бэтмен какой-то! Действует, словно таран.

— Похоже, вам жаль людей Маршала?

— Да черт с ними! Но броневик — это уже не игрушки. Опять же начальство взбеленилось. Их ведь тоже надо чем-то кормить. А что им объяснишь, если на руках у нас одна-единственная реальная улика, и ту толком не рассмотришь.

— Покажи ему, — пробормотал Шматов.

Сергей сунул руку за пазуху и вытащил завернутую в пергамент непонятную находку.

— Вот, полюбуйся. Только осторожно разворачивай, — скользкая зараза. Нашли в доме покойного Маршала. Счетчик Гейгера не откликается, взвешивали на весах, — получалось что-то около ста семидесяти граммов. И тянется, и плющится, и сквозь ткань просачивается. Сначала была холодной, потом теплой, а сегодня уже откровенно греет. Можешь что-нибудь сказать по этому поводу?